70- летию Черномырдина посвящается...

Автор:
Источник: www.sovnarkom.ru

Черномырдин В.С., подлинное (фрагмент телевизионного выступления ЧВС до его редобработки, опубликованный бюллетенем "Самиздат" за 13-20 сентября 1998 г.):

"Говорил, говорю и буду говорить: не станет Черномырдин, не произойдет этого, как бы некоторые ни надеялись.

Потому что, когда такие задачи стоят, когда мы так глубоко оказались, не время сейчас. Меня многие, я знаю, из-за того, что Черномырдин очень многим оказался, как в горле, как говорится.

Но я всем хочу сказать, не говоря уж о Борисе Николаевиче, что пусть они не думают, что так легко.

Ведь люди видят, кто болеет за судьбу, а кто просто занимается под маркой. Я знаю, кто тут думает, что пробил его наконец.

Черномырдин всегда знает, когда кто думает, потому что он прошел все это от слесаря до сих пор. И я делаю это добровольно, раз иначе нельзя, раз такие спекуляции идут, что хотят меня сделать как яблоко преткновения.

Это надо внимательно еще посмотреть, кому это надо, чтобы вокруг Черномырдина создавать атмосферу.

Все должны знать: сделанного за годы реформ уже не воротишь вспять!"

Черномырдизмы из Internet'а:

У нас ещё есть люди, которые очень плохо живут. Мы это видим, ездим, слышим, читаем.

Вы что же, считаете, что я сам себе лиходей здесь или лиходействую в своей стране?

На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом я стараюсь не пользоваться.

Мы впервые увидели человека здесь, в бюджете.

Мы сегодня на таком этапе экономических реформ, что их не очень видно.

Мы делали это дело, делаем и будем делать.

Никакой войны не было. Были одни вопросы.

Реформы в России - это не автомобиль. Захотел - остановился, захотел - вновь сел и поехал! Так не бывает!

Очень обидно, когда вас (Явлинского - ред.) волнует не дело, а тело ваше!

Я готов пригласить в состав кабинета всех-всех - и белых, и красных, и пёстрых. Лишь бы у них были идеи. Но они на это только показывают язык и ещё кое-что.

Вот Михаил Михайлович - новый министр финансов. Прошу любить и даже очень любить. Михаил Михайлович готов к любви.

У меня к русскому языку вопросов нет.

С сюрреализмом надо кончать, так чтоб дух захватывало!

Надо контролировать, кому давать, а кому не давать.

Почему мы вдруг решили, что каждый может иметь?

Надо всем лечь на это и получить то, что мы должны иметь.

Мы продолжаем то, что мы уже много наделали.

Вот мы там все это буровим, я извиняюсь за это слово, Марксом придуманное, этим фантазёром.

И кто бы сегодня нас не провоцировал, кто бы нам ни подкидывал какие-то там Ираны, Ираки и ещё многое что - не будет никаких. Никаких не будет даже поползновений, наоборот, вся работа будет строиться для того, чтобы уничтожить то, что накопили за многие годы.

Если я еврей - чего я буду стесняться. Я, правда, не еврей.

Мы помним, когда масло было вредно. Только сказали - масла не стало. Потом яйца нажали так, что их тоже не стало.

Вообще-то успехов немного. Но главное: есть правительство!

Черномырдину пришить ничего.

Умный нашёлся! Войну ему объявить! Лаптями! Его! Тоже! И это! Сразу как это всё! А что он знает вообще! И кто он такой! Ещё куда-то и лезет, я извиняюсь.

Я говорю это, как человек, которому и просто, и который знаю и не очень понимаю, я это не только и, это непозволительно и части любого человека, так, или группы.

Чем провинились мы перед Богом, Аллахом и другим?

Что я буду втёмную лезть. Я ещё от светлого не отошёл.

Изменений, чтобы дух захватывало, не будет. Иначе, чтобы кому-то что-то делать, нужно будет у другого взять или отобрать.

Произносить слова мы научились. Теперь бы научиться считать деньги.

Пенсионную реформу делать будем. Там есть где разгуляться.

С налоговым сюрреализмом надо кончать.

Надо делать то, что нужно нашим людям, а не то, чем мы здесь занимаемся.

Вот что может произойти, если кто-то начнёт размышлять.

Правительство обвиняют в монетаризме. Признаю - грешны, занимаемся. Но плохо.

Народ пожил - и будет!

Переживём трудности. Мы не такие в России, россияне, чтобы не пережить. И знаем, что и как надо делать.

Да такие люди, да в таком государстве, как Россия, не имеют права плохо жить!

Ну, Черномырдин говорил не всегда так складно. Ну и что? Зато доходчиво. Сказал - и сразу все понимают. Ну, это мой, может быть, стиль. Может я не хочу сказать, что самый

правильный, но очень понятный и доходчивый. А это нужно сейчас.

Черномырдин - наш россиянский Талейран (из статьи в газете "Дуэль" N 30 1999 г.):

"Вас хоть на попа поставь, хоть в другую позицию - все равно толку нет!".

"Вообще, странно это, ну просто странно. Я не могу это еще раз, я не знаю и не хочу этого. Это не значит, что нельзя никого. Ну, наверное, кого-то, может быть, и нужно, кого-то вводить, кого-то выводить".

"Помогать правительству надо. А мы его по рукам, по рукам, все по рукам. Еще норовим не только по рукам, но еще куда-то. Как говорил Чехов".

"Я на Зюганова не могу обижаться. И не обижаюсь. У нас ведь на таких людей не обижаются".

"Мы надеемся, что у нас не будет запоров на границе".

"Мы так жить будем, что наши внуки нам завидовать будут".

"Россия со временем должна стать еврочленом".

"Мы пойти на какие-то там хотелки, я извиняюсь...".

О своей миссии на Балканах: "Поехать, увидеть и сразу получить по заслугам - я далек от этого. Просто далек".

"Это глупость вообще, но это мне знакомая песня".

"Слышите, что ждут от нас? "С-300". Это мы знаем, что это такое. Это не дай бог. Сегодня "С-300". А завтра давай другое. А послезавтра третье. Вот это что такое".

"Не надо умалять свою роль и свою значимость. Это не значит, что нужно раздуваться здесь и, как говорят, тут махать, размахивать кое-чем".

"Вы знаете, им обижаться на всех, наверное, тяжело - в МВФ входят 182 государства".

"Что говорить о Черномырдине и обо мне?".

О Примакове: "Его реакция, она всегда, увидим, будет этот или не будет. Если не будет - значит, такая реакция. Если будет - то никакая реакция".

О совете директоров "Газпрома": "В совете директоров многие участвуют - представители государства, акционеры, так что это орган такой - советывает".

О "миротворческих" предложениях Примакова: "Так тут уж нельзя так перпендикулярно понимать: мы Вас не тронем, Вы нас не трожьте".

"Ну столько грязи, столько выдумки, столько извращений отдельных политиков. Это не политики, это... Не хочется мне называть, а то сейчас зарыдают сразу".

О депутатах Госдумы: "А мы еще спорим, проверять их на психику или нет. Проверять всех!".

"Мы продолжаем то, что мы уже много наделали...".

Вот мы там все это буровим, я извиняюсь за это слово, Марксом придуманное, этим фантазером".

"И кто бы сегодня нас ни провоцировал, кто бы нам ни подкидывал какие-то там Ираны, Ираки и еще многое что - не будет никаких. Никаких не будет даже поползновений.

Наоборот, вся работа будет строиться для того, чтобы уничтожить то, что накопили за многие годы".

"Если я еврей - чего я буду стесняться! Я, правда, не еврей".

"Что я буду в темную лезть. Я еще от светлого не отошел".

"Мы помним, когда масло было вредно. Только сказали - масла не стало. Потом яйца нажали так, что их тоже не стало".

"Надо всем лечь на это и получить то, что мы должны иметь".

"В нашей жизни не очень просто определить, где найдешь, а где потеряешь. На каком-то этапе потеряешь, а зато завтра приобретешь, и как следует".

"Сегодня мировая система финансовая понимает, что происходит в России, и не очень хочет, чтобы здесь было... ну, я не хочу это слово употреблять, которым я обычно пользуюсь".

"Я не из тех людей, чтобы доводить до мордобоя, я извиняюсь за это слово. И мордобой-то опять не они же бы, не их же! Если бы их бы там навесить - это бы с удовольствием! А те мордобой-то, в мордобое люди же бы участвовали: народ как всегда".

"Ну, я прежде все-таки хотел бы закончить на предыдущий вопрос, там по делишкам и боясь ответственности".

"Позиция меняется у таких людей, значит, оттого, кто где находится и кто чего какой пост занимает".

"Я бы не хотел, чтобы я тут кого-то сегодня охаивал там или там не признавал. Это уже дело председателя правительства".

О Шохине: "Мы ему тоже вчера сказали: такое корявое объяснение и корявое, как говорится, пожелание - оно только вредит".

"Но я не хочу здесь все так, наскоком: сегодня с одним обнялся, завтра с другим, потом опять - и пошло, и поехало".

О Зюганове: "Умный нашелся! Войну ему объявить! Лаптями! Его! Тоже! И это! Сразу как это все! А что он знает вообще! И кто он такой! Еще куда-то и лезет, я извиняюсь".

О Лужкове: "Все его вот высказывания, вот его взбрыкивания там... еще даже пенсионером меня где-то вот, говорят, меня обозвал. Я не слышал. Но если я пенсионер, то он-то кто?

Дед тогда обычный".

Снова о Лужкове: "Ну что нам с ним объединять? У него кепка, а я вообще ничего не ношу пока".

О Ельцине: "Заболел, кашляет еще раз по-всякому. Но президент есть президент".

Об обвинениях Явлинским правительства в коррупции: "Я говорю это как человек, которому и просто, и который знаю и не очень понимаю, я это не только и, это не позволительно и части любого человека, так, или группы".

"Ну, не дай бог нам еще кого-то. Хватит. От этих тошнит от всех. Наших людей, я так понимаю. И Вас тоже, наверное. Я же вижу по глазам, Вас же тошнит".

"У нас ведь беда не в том, чтобы объединиться, а в том, кто главный".

"Чем мы провинились перед Богом, Аллахом и другими?"

"Я готов и буду объединяться. И со всеми. Нельзя, извините за выражение, все время в растопырку".

"Президент показал и еще покажет".

"Не только противодействовать, а будем отстаивать это, чтобы этого не допустить".

"Я не дипломат. И не собираюсь быть дипломатом. И то, что мы достигли договоренности - абсолютно недипломатическим путем. Абсолютно".

"Правильно или неправильно - это вопрос философский".